Островский Александр Николаевич. Лес
Гурмыжская. Ты хочешь, чтоб я открыла тебе свою слабость? (Обнимает
ее.) Да, я ревнива.
Аксюша. Мне только и нужно. Я ухожу от вас далеко, далеко. (Хочет
поцеловать ее руку.)
Гурмыжская. За что, за что, моя милая?
Аксюша. За хлеб-соль.
Гурмыжская. Ах, не надо, не надо! (Целует ее.) Дай бог тебе всякого
счастья!
Аксюша. Я пойду собираться. (Уходит.)
Гурмыжская (садится у окна). Ну, слава богу, теперь все улажено, и я
могу вполне наслаждаться своим счастьем. Сколько я перенесла неприятностей
за эту глупую комедию с родственниками! И поделом. Но уж зато теперь я
покойна совершенно. Алексис будет управлять имением, а я займусь только
добрыми делами. Определю себе для этого сумму, конечно небольшую, и буду
совершенно в своей сфере.
Входит Карп.
Карп. Геннадий Демьяныч желает вас видеть.
Гурмыжская. Скажи, что я...
Карп. Да они здесь-с; они никаких резонов не слушают.
Гурмыжская. Боже мой, опять!
Входит Несчастливцев в дорожном платье, снимает котомку и кладет в
угол, туда же ставит палку.
Гурмыжская, Несчастливцев, Карп.
Несчастливцев. Поди, Карп, и не пускай никого! Скажи, что мы заняты.
Карп. Слушаю-с. (Уходит.)
Гурмыжская. Какой костюм!
Несчастливцев. Дорожный. Мы пешие путешественники. Это пальто - мой
старый друг и товарищ. В непогоду я в этом пальто бродил, как старый Лир, по
степям Новороссии. Часто в бурную ночь я искал убежища, и меня принимали в
этом пальто, принимали чужие теплее, чем родные. Прощайте!
Гурмыжская. Прощай, мой друг.
Несчастливцев. Два только слова, и более я вас не буду беспокоить
никогда.
Гурмыжская. Я слушаю. (Берет колокольчик.)
Несчастливцев. Что это? Вы хотите позвонить? Рано еще. Дайте мне
колокольчик! (Берет колокольчик.) Я сам позвоню, когда надо будет. Нам
свидетелей не нужно. Напротив, тетушка, вы уж постарайтесь, чтоб к нам не
вошел никто, а главное, Буланов, если только вам дорога его мизерная жизнь.
Гурмыжская. Хорошо, я не прикажу никому входить. (Про себя.) Ах, сон!
Несчастливцев. И прекрасно. (Ставит колокольчик на стол и садится на
стуле подле стола.)
Гурмыжская (заметя свою коробку на столе). Коробка! Я ее забыла. (Самым
ласковым тоном.) Послушай, мой друг Геннадий, будь так добр, потрудись
передать мне эту коробку.
Несчастливцев. Не беспокойтесь! Ей и здесь хорошо.
Гурмыжская. Ну, если ты не хочешь, я сама встану за ней.
Несчастливцев (вынимает пистолет и кладет на стол). Не трудитесь!
Гурмыжская. Что ты делаешь? Это ужасно! Я могу умереть со страху.
Несчастливцев. Не бойтесь! Мы будем разговаривать очень мирно, даже
любезно.
... Стоявший у руля лоцман-трухильянец
- на него была вся надежда - спас их всех почти по наитию.
Пассажиры, перед тем как сойти на берег, совали трухильянцу деньги и ценности,
жали руку и твердили:
- Спасибо! Большое спасибо!
На владельца же пароходика, Джо Мейкера Томпсона, которому к концу пути пришлось
заменять машиниста, глядели со злобой.
- Мерзавец, - сквозь зубы цедили они, - мог всетаки предупредить, что котел
никудышный, или вовсе не выходить в море ночью, задержаться из-за ненастья!
Те, кого укачало, плелись по сходням, как пьяные, других била нервная дрожь, на
твердой земле шатало.
- Мерзавец гринго! Дать бы ему в морду! Рвач! Везти нас на смерть из-за
нескольких песо!
Только полное изнеможение мешало рассчитаться с ним сполна, да еще и страх
получить в собственной шкуре дырку, пробитую пулей. Пока они выходили на берег,
Мейкер Томпсон поглаживал рукоятки револьверов, которые всегда носил при себе -
по штуке на каждом боку, - чтоб не действовать в одиночку на скользкой земле.
Он отослал трухильянца на поиски некоей особы, которую надеялся отыскать в порту,
и, оставшись один - машинист и юнги удрали, не дожидаясь расчета, - с размаху
ударил ногой по машине. Не только с людьми и скотом обходятся плохо, с машинами
тоже. А за пинком - ласка: стал нежно допытываться, что у нее болит, словно она
могла его понять; просил пожаловаться на хворь как-нибудь еще, не только свистом
во время работы - по одному признаку трудно о чем-нибудь судить. Ни пинки, ни
ласка не помогли: после запуска она тотчас таинственно умолкала. Он чистил,
налаживал, продувал, подпиливал... - все тот же упрямый свист. Выбившись из сил,
Мейкер Томпсон прилег вздремнуть. После сьесты должен явиться турок. Турка
интересовало судно. Однако в таком состоянии, сломанное... Надо быть идиотом,
чтобы купить эту посудину. Продать ее - прогадать, говорит трухильянец, но уж
куда больше прогадаешь, если останешься - да и останешься ли еще, - с этой
разбитой тыквой...
| Мигель Анхель Астуриас
«Зеленый папа»
|
| А.Н. Островский и Государственный Академический Малый театр
Русский Шекспир
Александр Николаевич - был знаменитым драматическим писателем
Островский Александр Николаевич
Все статьи
Душевная драма Катерины (по пьесе А.Н.Островского «Гроза»)
Тема Гражданской войны в творчестве Фадеева и Островского
Город Калинов и его обитатели
Новаторство А.Н.Островского
Авторская позиция и средства ее выражения в пьесе «Гроза»
Все рефераты и сочинения
Барстоу Стэн
Никитин Иван Саввич
Лермонтов Михаил Юрьевич
Мельников-Печерский Павел Иванович
Нарежный В. Т.
Полный список электронных библиотек, созданных и поддерживаемых под эгидой Российской Литературной Сети представлен на страницах соответствующих разделов веб-сайта Rulib.net |
