«Мигуэль Сервантес Сааведра. Интермедии»

Дурачиной он назван потому, что родился в городе Дураково
поле. Про него идет молва, что у него борода была по пояс.
Бенито. Люди с большими бородами по большей части мудреные.
Гобернадор. Сеньор рехидор Хуан Кастрадо, с вашего позволения, я
полагаю, что сегодня вечером выходит замуж сеньора Тереса Кастрада, ваша
дочь, которой я довожусь крестным отцом. Для увеселения на этом празднике я
желаю, чтобы сеньор Монтиель дал в вашем доме свое представление.
Хуан. Я всегда готов к услугам сеньора гобернадора, с мнением которого
я соглашаюсь, которое утверждаю и к которому присоединяюсь, и ничего против
не имею.
Чиринос. Вот что имеется против: если нам за наш труд не будет вперед
заплачено, то мы с нашими фигурами останемся, как раки на мели. Ваши
милости, сеньоры судьи, есть ли в вас совесть и душа? Куда как хорошо это
будет: сегодня вечером весь ваш городок сберется в дом сеньора Хуана
Кастрадо, или как там зовут его милость, да и удовольствуется этим
спектаклем; а завтра, когда мы захотим дать представление для народа, так не
явится ни одной живой души. Нет, сеньоры, ante omnia {прежде всего} пусть
нам заплатят, что следует.
Бенито. Сеньора директорша, здесь нет никакой Антонии, никакого
Антония, чтобы заплатить вам. Сеньор рехидор Хуан Кастрадо заплатит вам
более чем честно; а если не он, так общинный совет. Его знают здесь хорошо.
Здесь, родная моя, мы не дожидаемся, пока какая-нибудь Антония заплатит за
нас.
Капачо. Ах, грехи тяжкие! Опять вы, сеньор Бенито Репольо, не туда
попали. Сеньора директорша не говорит, чтоб ей платила какая-то Антония, а
только чтоб заплатили ей немедленно, прежде всего; это и значит ante omnia.
Бенито. Ну, так, письмоводитель Педро Капачо, заставьте, чтоб со мной
разговаривали начистоту, тогда я пойму все без сучка и задоринки; вы и
начитанный и письменный человек, вы можете эти арабские выверты понимать, а
я нет.
Хуан. Ну, хорошо. Доволен будет сеньор директор, если я заплачу ему
сейчас же полдюжины дукатов? И, кроме того, мы примем предосторожности,
чтобы сегодня вечером жители местечка не входили в мой дом.
Чанфалья. Я доволен, я доверяю себя распорядительности вашей милости и
вашему разуму.
Хуан. Пойдемте со мной, получите деньги, посмотрите мой дом и удобства,
какие он имеет для устройства театра.
Чанфалья. Пойдемте, но не забывайте, какие качества должны иметь
зрители, которые хотят видеть чудесное представление.
Бенито. Это уж мое дело. Что касается меня, то я должен сказать, что
могу итти на суд с уверенностию, потому что мой отец был алькальд. Четыре
пальца старого христианского жиру со всех четырех сторон наросло на мое
родословное дерево; вот и посудите, могу ли я видеть представление.
Капачо.