Все рефераты и сочинения
Катерина — «Луч света в темном царстве»
А. Н. Островский написал много пьес о купечестве. Они настолько правдивы и ярки, что Добролюбов называл их “пьесами жизни”. В этих произведениях жизнь купечества описывается как мир затаенной, тихо вздыхающей скорби, мир тупой, ноющей боли, мир тюремного, гробового молчания. А если и появляется глухой, бессмысленный ропот, то он замирает уже при своем рождении. Свою статью, посвященную разбору пьес Островского, критик Н. А. Добролюбов назвал “Темное царство”. Он высказал мысль о том, что самодурство купечества держится только на невежестве и покорности. Но выход будет найден, потому что в человеке нельзя уничтожить стремление жить достойно. Не долго будет он покорен.
“Кто сумеет бросить луч света в безобразный мрак темного царства?” — спрашивал Добролюбов. Ответом на этот вопрос послужила новая пьеса драматурга “Гроза”.
Написанная в 1860 году, пьеса и духом своим, и названием как бы символизировала процесс обновления общества, которое стряхивало с себя оцепенение. И в пьесе гроза не только явление природы, но и яркий образ внутренней борьбы, начавшейся в темной жизни.
В пьесе много действующих лиц. Но главным из них является Катерина. Образ этой женщины не только самый сложный, он резко отличается от всех других. Недаром критик назвал ее “лучом света в темном царстве”. Чем же так отличается Катерина от других жителей этого царства?
В этом мире нет свободных людей! Ни самодуры, ни их жертвы такими не являются. Здесь можно обманывать, как Варвара, но жить по правде и совести, не кривя душой, нельзя.
Хотя Катерина воспитывалась в купеческой семье, дома она “жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле”. Но после замужества эта свободная натура попала в железную клетку самодурства свекрови.
В доме Катерины всегда было много странниц и богомолок, рассказы которых (да и вся обстановка в доме) сделали ее очень религиозной, искренне верящей в заповеди церкви. Неудивительно, что свою любовь к Борису она воспринимает как тяжкий грех. Но Катерина в религии — “поэт” (по выражению горьковского героя). Она наделена ярким воображением, она мечтательна и эмоциональна. Слушая различные истории, она как бы видит их наяву. Ей часто снились райские сады и птицы, а когда она входила в церковь, то видела ангелов. Даже речь ее музыкальна и напевна, напоминающая народные сказания и песни.
Однако религия, замкнутая жизнь, отсутствие выхода для ее незаурядной натуры способствовали пробуждению в Катерине нездоровой чувствительности. Поэтому во время грозы, услышав проклятья полоумной барыни, она стала молиться. Когда же она увидела на стене рисунок “геенны огненной”, ее нервы не выдержали, и она призналась Тихону в своей любви к Борису.
Ее религиозность даже как-то оттеняет такие черты, как стремление к независимости и правде, смелость и решительность. Самодур Дикой и вечно попрекающая родных Кабаниха вообще не способны понять других людей. В сравнении с ними или с бесхарактерным Тихоном, лишь иногда позволяющим себе загулять на несколько дней, с ее возлюбленным Борисом, не способным оценить истинную любовь, Катерина становится особенно привлекательной. Она не хочет и не может обманывать и прямо заявляет: “Обманывать-то я не умею; скрыть-то я ничего не могу!” Любовь к Борису — это все для Катерины: тоска по воле, мечты о настоящей жизни. И во имя этой любви она вступает в неравный поединок с “темным царством”. Она не воспринимает свой протест как возмущение против целой системы, даже не задумывается об этом. Но так устроено “темное царство”, что любое проявление независимости, самостоятельности, достоинства личности воспринимается им как смертельный грех, как восстание против их основ господства самодуров. Именно поэтому пьеса заканчивается смертью героини: ведь она не только одинока, но и раздвоена внутренним сознанием своего “греха”.
Гибель такой женщины — это не крик отчаяния. Нет, это нравственная победа над “темным царством”, сковывающим свободу, волю, разум. Самоубийство, по учению церкви, непро-щаемый грех. Но Катерина уже не боится этого. Полюбив, она заявляет Борису: “Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда”. А последними ее словами были: “Друг мой! Радость моя! Прощай!”
Можно оправдывать или обвинять Катерину за ее решение, приведшее к трагическому финалу, но нельзя не восхищаться цельностью ее натуры, жаждой свободы, решимостью. Смерть ее потрясла даже таких людей> как Тихон, который уже в глаза обвиняет мать в гибели жены.
Значит, поступок Катерины был действительно “страшным вызовом самодурной силе”. Значит, в “темном царстве” могут рождаться светлые натуры, которые своей жизнью или смертью могут осветить это “царство”.
Источник:http://www.litra.ru/
|
... А я все шагаю в кругу своих спутников, мастеров и служащих: я не знаюсь о рабочими. Затем прощаюсь и дальше иду один. Силуэты прохожих исчезают; все реже скрипят замки и хлопают ставни; дома замкнулись, ночной город превращается в глубокую пустыню. Я слышу только свой шаг по земле.
Вивье делится на две части, как, впрочем, и большинство городов: богатая часть - Большая улица, "Гран-кафе", шикарные гостиницы, дома с лепными украшениями, церковь и замок на холме; другая часть - рабочие кварталы, куда я иду. Сеть улиц переходит в шоссе, застроенное по обе стороны рабочими бараками; оно ведет к плоскогорью, где стоит завод. Вот дорога, по которой за шесть лет службы у господ Гозлан я привык подыматься по утрам и спускаться, когда смеркается. Я корнями врос в этот квартал; в будущем я хотел бы жить в другой части города. Но между двумя частями города существует разрыв, наподобие границы; он всегда существовал и всегда будет существовать. На улице Вер мне попался только фонарь, да из тени серой мышкой вынырнула девочка и снова нырнула в тень, не заметив меня; она вся поглощена караваем хлеба, который ее послали купить, она прижимает его к сердцу, как куклу. Улица Этап - моя улица. В полумраке за окном парикмахерской движутся светлые фигуры, отбрасывая черные силуэты на запотевший экран стекла. В ту минуту, когда я прохожу, стеклянная дверь с дугой надписи распахивается и под бритвенным тазиком, зазывающим прохожего своим позвякиванием, в широкой струе хлынувшего душистого света возникает сам Жюстен Покар; прощаясь с клиентом, он говорит что-то, и я успеваю заметить, как его клиент утвердительно кивает головой, а Покар, непогрешимый в своих суждениях, поглаживает светлой рукой свою вечно юную белокурую бороду. Я миную бывшую мастерскую жестяных изделий; стены ее потрескались, покосились, облупились, и в запыленных окнах чернеют звезды пробоин. Немного дальше как будто промелькнула детская тень Антуанетт; у девочки болят глаза, и никак не удается их вылечить; но я не уверен, она ли это, и, не останавливаясь, вхожу в свой двор, как и всегда по вечерам...
| Барбюс Анри
«Ясность»
|
| | Островский Александр Николаевич: |
«Исковое прошение»
«Пучина»
«Статьи о театре. Записки. Речи»
«Лес»
«Мигуэль Сервантес Сааведра. Интермедии»
Все книги
Барстоу Стэн
Никитин Иван Саввич
Полный список электронных библиотек, созданных и поддерживаемых под эгидой Российской Литературной Сети представлен на страницах соответствующих разделов веб-сайта Rulib.net |
